Форум » Ваши Фанфы по НРК » Заколдованный круг Пейринг: Катя/Роман/Андрей Рейтинг: G Автор: InnaL (ЗАКОНЧЕН) » Ответить
Заколдованный круг Пейринг: Катя/Роман/Андрей Рейтинг: G Автор: InnaL (ЗАКОНЧЕН)
Ангел: Выкладываю фик по просьбе автора. Ангел. Название: ЗАКОЛДОВАННЫЙ КРУГ Рейтинг: G Пейринг: Катя/Роман/Андрей Жанр: скорее психологическая драма, альтернатива НРК Введение. Начало описываемых событий происходит спустя 10 дней после того, как Катя прочитала инструкцию Малиновского по совращению мисс “Железные зубы”. Разговор с другом Колькой натолкнул Катю на мысль об изощренной мести, которую она и воплотила в жизнь, предоставив друзьям решать, кто из них двоих женится на ней в обмен на сохранность компании Зималетто. Но спустя несколько дней Катя все-таки принимает решение оставить выбор мужа за собой. Выбор падает на Малиновского. Катя знакомит Романа со своими родителями, представляя его как будущего жениха. Через месяц они подадут заявление в ЗАГС. Читателям, знакомым с произведением Араминты и Мирного Атома “Катерина наносит ответный удар” покажется знакомой завязка событий, описанная выше. Вы совершенно правы. Этот сюжетный ход взят мной из этого произведения. Согласие авторов на его использование получено, за что выражаю им огромную благодарность. 1. Дверь в кабинет Президента закрылась за Викторией, и Андрей Павлович Жданов остался один. Один на один со своими мыслями и неопределенными пока еще чувствами. Он скосил глаза на каморку, ставшую теперь пустой и темной, обвел взглядом стены собственного кабинета. Вот она, свобода! Свобода делать и чувствовать что хочешь, не оглядываясь на интересы компании и чуланчик своей помощницы Екатерины Валерьевны Пушкаревой. Он усмехнулся и потянулся в кресле, принял позу делового человека, склонившись над стопкой бумаг для подписи, которую ему принесла Виктория. Вникать в документы не хотелось. Малиновский задерживался с утра, Катенька переселилась в кабинет Ветрова, Кира унеслась с проверкой по магазинам… А для Андрея снова началась безмятежная и сладкая жизнь богатого увальня, завидного жениха вечной невесты Киры Юрьевны Воропаевой, вольного жить как хочется, не ограничивая свои потребности и желания. Андрей откинулся на спинку кресла, покачался немного и затих. Мысли возвращались к недавней буре, которая пронеслась у него в кабинете, затронув судьбы самых близких ему людей и компании. Но об этом знали только три человека: он сам, Роман Дмитриевич Малиновский и Катенька. Да, с Катей они обошлись не самым лучшим образом, и она сумела достойно отомстить, когда узнала об их проделках, но его, любимого, слава богу, это почти не коснулось. Вот Ромке не повезло: теперь в интересах компании он должен жениться на Е.В.Пушкаревой. Андрей звонко, раскатисто рассмеялся, представив сию экстравагантную пару: Ромку в смокинге и Катю в белом платье и в фате. На свадьбе будет весело. Ромку немного жалко, но зато он в полной мере примерит на себя шкуру его, Андрея, в период бурного ухаживания за этой эксклюзивной особой. Катя… Удивительное дело, но Андрей испытывал к этой смешной девочке какие-то двойственные чувства… С одной стороны, хотелось быть от нее немного подальше, меньше видеть ее и общаться только по работе…. С другой стороны, когда она была рядом, возникало ощущение какой-то прям отеческой заботы и нежности, хотелось прикоснуться к пряди волос или поправить выбившийся из-под пиджачка бантик блузки… С одной стороны – она была очень удобным инструментом в работе, к которому Андрей как-то незаметно привык, с другой стороны – он ощущал острую нехватку этого инструмента при его отсутствии… Необъяснимым для Андрея оставался и тот факт, что после их совместных «общений» его отношение к Кате заметно потеплело. Мысли часто возвращались к тем двум вечерам, таким простым и в то же время душевным, искренним. К тем чувствам и эмоциям, которые Андрей испытал с Катей… Даже многоопытная Кира не смогла дать ему такого душевного тепла и любви… Да, в любви Кати он не сомневался… Она вся светилась от счастья, было приятно и немного стыдно осознавать, что источником этого света является он, Андрей Жданов. Многие женщины признавались ему в любви, еще большее количество побывало в его постели, но ни с одной из них не возникало такой духовной связи, даже с Кирой… Тем неожиданнее и обиднее показалось четыре дня назад ее решение выбрать в мужья Ромку. Нет, он не ревнует, и даже обрадовался столь удачной для себя развязке, но какое-то чувство неудовлетворенности, что ли появилось. Наверное, ущемленное мужское самолюбие. Оказывается, не очень-то приятно, когда тебе предпочитают другого. Даже если эта кто-то - Катя Пушкарева. А что, наверное, не зря говорят, что у мужчины после секса с женщиной возникает чувство собственности… Только раньше за ним такого не наблюдалось… Андрей резко встал с кресла, прошелся по кабинету, подошел к окну. Хватит заниматься самокопанием. Пора работать. День-то какой замечательный! Начало февраля, солнце лупит в полную силу, мороз, белый снег на улице… Как здорово сейчас махнуть за город, на лыжах или снегоходах… Андрей повернулся к столу и нажал клавишу внутренней связи: -Шурочка, ваш шеф не появился? Ага, попросите его заглянуть ко мне. Да, зайдите ко мне за документами для Екатерины Валерьевны. Сел за стол, быстро подписал бумаги, не читая. Дверь открылась, на пороге - Шурочка и Малиновский. Шурочка молча подхватила протянутые бумаги и также молча испарилась. Дверь закрылась. Малиновский остался стоять у дверей, как побитая собака, весь несчастный и убитый, даже рога у оленя на свитере казались опущенными и печальными. Андрей рассмеялся: -Привет, Ромка, что невесел? -Радуешься? А мне вот не до смеха… Я всю ночь не спал… Ждан, спаси меня от своей… помощницы… Я же умру… во цвете лет… За что мне такое наказание? – Ромка обессилено упал в красное кресло, успев по ходу придать себе трагическую позу. -Ром, лучше расскажи, как ты ее вчера проводил. -Нормально, под покровом темноты все обошлось благополучно… Андрюша, мне стыдно появляться с ней в общественных местах! Я с ужасом думал об этом всю ночь! Я не могу смотреть на нее вблизи! Боже мой, и ЭТО будет моей женой! Проще выколоть себе глаза и всю оставшуюся жизнь провести в темноте! -Ромка, мысль о членовредительстве не очень удачна. Хватит стенать, вы о чем-нибудь разговаривали? Что она сказала? -Ничего нового: она собирается устроить свою личную жизнь за наш, вернее, за мой счет и настроена совершенно решительно. Месяц мне дается на ухаживания, затем мы подаем заявление в ЗАГС, в общем, через три месяца свадьба. Условия таковы: я каждый день сопровождаю ее с работы домой и не менее двух раз в неделю вывожу в свет… Завтра – первый выход. Я еще не отошел от знакомства с ее папашей… Андрюша, найди мне хорошего психотерапевта, у меня едет крыша… Скоро ты не узнаешь своего друга и соратника. Роман Малиновский уходит в небытие… Андрей, ну сделай же что-нибудь… Она же тебя любила… Может, тебе попытаться подойти к ней как-то еще… Может, она передумает? -Ага, и решит выйти замуж за меня! Ром, ты что говоришь! Этот вариант непроходной, мы же обсуждали. Крепись, дорогой, на твою голову выпало много испытаний… И ты их… с честью… преодолеешь… -У меня депрессия. Все. – Ромка снова упал в кресло и затих. -Ладно, ладно, давай пойдем куда-нибудь перекусим и обсудим эту ситуацию, - произнес Андрей, посмеиваясь про себя, но стараясь сохранить серьезный вид. Он поднялся с кресла и почти силой выволок обмякшего Малиновского в приемную. Слава богу, Виктория куда-то уже умотала и не надо никому ничего объяснять. -Ну, не дури, что о тебе люди подумают? Женитьба – еще не повод так раскисать. Держи себя в руках… Думай о хорошем… - душевное состояние Малиновского действительно внушало Андрею некоторые опасения, но, если честно, его постоянное нытье на протяжении последней недели вызывало растущее раздражение. Если так будет продолжаться, этот герой и правда до свадьбы не дотянет… Коридор они преодолели благополучно, никого не встретив, на ресепшне тоже была только Маша, да и та так увлеклась разговором по телефону, что их, похоже, не заметила. Когда двери лифта за ними закрылись, Андрей облегченно вздохнул. Одним из условий, выдвинутых Катей, было ее нежелание видеть Андрея. Конечно, организовать абсолютный неконтакт было невозможно, но по возможности ему и самому хотелось избежать случайных встреч с ней. Он не мог объяснить этого даже себе. Вероятно, это следствие чувства вины перед ней. Он виноват, в этом нет сомнений, и облегчение, которое он почувствовал, когда узнал о ее решении выйти замуж за Малиновского, только усугубляет чувство вины. Малиновский печально и покорно стоял рядом, непривычно тихий и молчаливый. Андрей тряхнул головой: в последнее время и его донимают всякие дурацкие мысли. Раньше он такого за собой не замечал. Пора заканчивать это безобразие. Сегодня они пойдут куда-нибудь, потусуются, возьмут с собой девочек, голова снова станет чистой и ясной. -Ромк, давай, ты сегодня быстренько отвезешь Катьку домой и мы махнем куда-нибудь… Девочек прихватим… Повеселимся, как раньше… Роман было встрепенулся, но снова поник: -Ты думаешь, у меня будут силы после Кати на девочек? Она же, как вампир, высасывает у меня все… -Будут, будут, не боись… -А как же Кира? Что ты ей скажешь? -С каких это пор тебя интересует мнение Киры? -С тех самых, дорогой, когда сам вляпался… -А что Кира… Кира, Кира, да пошла она… Сама что-нибудь придумает… Не маленькая…- Андрей и сам удивился своему агрессивному выпаду. С Кирой у него не ладилось. Именно у него, и он все отчетливей начинал это понимать. Кира была ему не нужна. Нет, не так. Она была ему нужна только как акционер, имеющий право голоса на Совете Директоров. И все. Вот уже месяц, а может, больше, у них ничего не было. И дело было вовсе не в Кире. Просто он ее не хотел. И ничего не мог с собой поделать. Он никогда бы не поверил, что такое возможно, узнай об этом от кого-нибудь другого пару-тройку месяцев назад. Поначалу он не придавал этому особого значения, ссылаясь на усталость, занятость, нервное напряжение… Но сейчас не замечать этого и делать вид, что ничего не происходит, невозможно. Кира терпит. Вообще, она терпеливая, только ревнивая очень. Внешне все выглядит вполне благополучно, но они оба знают, что это не так. Кому первому надоест играть в эту игру? Кто не выдержит и сдастся первым? Кто будет слабым звеном? Он не может. Ему надо доиграть. Компания стоит того. А что дальше? А дальше – будем посмотреть…
Ответов - 31, стр:
1 2 3 4 All
Ангел: 10. Катя выглянула в окно. Уже десять минут, как Рома должен был подъехать, а его все нет. В животе стало противно. Она вспомнила, как Витька пригласил ее в клуб и не позвонил. Как она плакала тогда! Нет, сейчас такого не должно быть, но отчего-то страх вновь оказаться обманутой не проходил. За окном зашуршали шины въезжающего во двор автомобиля. Катя отдернула занавеску. Приехал. Стало немного легче. Она вышла в прихожую и стала одеваться. -Ты куда? -Я выйду часа на два, Роман хочет сделать мне сюрприз. -А. Ты не задерживайся. Возьми с собой трубку… Мало ли что… А мать знает? -Да знает, знает, не беспокойся, я быстро… Отцу не очень нравился Роман, и он относился к их отношениям скептически. Не доверял. Как же! Такое сокровище! Катю Пушкареву! Катя улыбнулась. Какие они у нее славные, ее родители. Катя тихонечко закрыла за собой дверь и спустилась по лестнице. Машину Роман подогнал совсем близко к подъезду, так что ей почти не пришлось идти. Она села на переднее сиденье рядом с Романом. -Привет. Что за сюрприз? -Привет, - Роман изучающе смотрел на нее. Боже мой, за эти три дня он совсем оторвался от жизни! Разве можно с ней что-нибудь сделать! Она гениально страшна. Вот дурак. Клюнул на удочку рыбака, ничего не понимающего в рыбалке… -Ты чего на меня так смотришь? – Катя поежилась и подвинулась ближе к двери, пытаясь определить, знает ли Роман о содержании письма, направленного ею Жданову в пятницу вечером. -Нет, ничего. Задумался, - Роман достал с заднего сиденья пакет, - Это тебе. -Спасибо, - Катя робко взяла пакет и заглянула внутрь. Коробка. Она достала коробу. Боже мой, духи! Дорогущие… Она иногда заходила в парфюмерные магазины, но купить дорогой парфюм никак не решалась. Деньги никогда не были лишними для того, чтобы тратить их так…необдуманно, - Это мне? -Да, - Роман улыбался. Ее искреннее восхищение, робость и благодарность, с которой она приняла подарок, были настолько трогательными, что он на секунду забыл, кто перед ним сидит… -Спасибо, Рома, - еще раз произнесла она, - вот это сюрприз… Мне никогда… -Это не сюрприз. Это – презент. А за сюрпризом мы сейчас с тобой отправимся… Только давай… без вопросов… -Хорошо. Катя убрала пакет на заднее сиденье, сложила руки на коленках, подумала про себя: «Пока не знает», подняла на Романа глаза: -Я готова. -Тогда вперед! Настроение, вопреки ожиданиям, не ухудшилось. Кто бы что бы ни говорил, а попробовать сделать из Кати женщину, наверное, стоит. Даже если результат не будет ошеломляющим, хуже тоже вряд ли будет… Наверное… По крайней мере, она будет выглядеть более… цивилизованно, что ли… Через пятнадцать минут машина остановилась у ослепительной витрины салона оптики. -Приехали, выходим. Подходя к магазину, Роман распахнул перед Катей дверь и произнес: -Теперь ты, наверное догадалась, что сейчас мы тебе выберем подходящие очки… -Но у меня есть… -То, что у тебя есть я заберу себе на память и буду хранить как антиквариат в бархатном футляре. И буду извлекать на свет только для показа нашим детям и близким гостям… Катя промолчала. Она была сбита с толку его заявлением. Какие дети? Какие гости? Что происходит? Он что, решил поиздеваться над ней? Неужели у нее на лице написано, что она мечтает выйти замуж за Романа Малиновского? Или наоборот, он решил таким способом заставить ее признаться в обратном? Ну уж никогда она не поверит, что Роман смирился с мыслью, что она станет его женой! Катя почувствовала, что может в любой момент расплакаться и остановилась у первого попавшегося стенда. Со стороны казалось, что она с явным интересом разглядывает крупные мужские оправы. На самом же деле Катя ничего не видела из-за застилавших глаза слез и запотевших с мороза очков… -Катенька, - Роман подошел сзади и мягко взял ее за локоть, - я уже договорился, вот эта милая дама, Валентина, поможет тебе выбрать подходящую оправу, он обернулся к приятной женщине средних лет и тихо произнес: - Прошу Вас, оправа должна быть современной, удобной, изящной, подходить девушке… -Да, я Вас поняла, не беспокойтесь. Вы можете подождать здесь, - Валентина указала Роману рукой на мягкий кожаный диван напротив телевизора, рядом стоял журнальный столик, заваленный какими-то журналами, - Пойдемте со мной, - обратилась она к Кате, - Как Вас зовут? -Катя, - Катя лихорадочно пыталась замести следы минутной слабости, боясь лишних вопросов со стороны постороннего человека. -Замечательно, Катенька. Снимите, пожалуйста свои очки… Вот так… Начнем отсюда… Через час были перемеряны, наверное, почти все женские оправы, имеющиеся в магазине, и Катя предстала перед Романом. Из четырех самых подходящих, как решили они с Валентиной, Роману предстояло выбрать одни, самые лучшие. Сказать, что Рома был потрясен, значит, не сказать ничего… Во-первых, он никогда не видел Катю без очков… У нее оказались огромные, выразительные, красивые карие глаза. Как он раньше не замечал их? Как, оказываются, ее портили эти… безобразные очки… Он почти с ненавистью подумал, что если когда-нибудь они попадут к нему в руки… Он не знает, что с ними сделает, но живыми эти очки из его рук не выйдут… Новые оправы были великолепны. Все четыре. Катя в них была такая разная... и такая... потрясающая. Даже без косметики и прически... Красавицей, конечно, она не стала, но ее лицо преобразилось, стало интересным в то же время оставаясь нестандартным. Или он уже начал к ней привыкать? Втроем они отобрали еще две оправы. На этом решили остановиться. Оформление документов заняло еще полчаса. Малиновский чувствовал, что начинает отставать от намеченного им плана, да и Катя беспокойно поглядывала на часы. Выйдя из магазина, Роман заметил: -А ты торопишься, Катенька? -Да, Рома. Через час с небольшим я встречаюсь с подругой… У меня билеты на концерт… -А… Ну, тогда… по коням! Они сели в машину, Роман включил двигатель. -Кать…- Роман замялся, - ты завтра сама получишь очки? А то у меня тоже планы… -Конечно… Давай квитанции, - Катя протянула руку. Роман достал из кармана бумажки и передал Кате. Катя не стала задавать ему аналогичный вопрос о том, чем это он занят завтра. Зачем? Ей это не интересно. Обратную дорогу ехали молча. Каждого переполняли впечатления, которые никто не мог и не хотел высказывать вслух. -Приехали, - Роман бросил взгляд на Катю. В старых очках она вновь стала страшненькой замухрыжкой в огромном обмотанном вокруг шеи шарфе и нелепом розовом берете с дурацким помпоном на боку. Роман улыбнулся. Ну и метаморфозы! -Да… Я пошла… - Катя уже приоткрыла дверь машины, но вдруг развернулась и ее бездонные влажные глаза оказались всего в тридцати сантиметрах от лица Романа, он почувствовал, как ее пальчики сжали его запястье, держащее руль, - Рома, я тебе так благодарна… Спасибо тебе… за сюрприз… Мне никто никогда не делал таких… необыкновенных подарков… Он растерялся. Эти огромные, широко распахнутые глаза, смотрящие на него с благодарностью, и осознание того, что эти глаза могут выражать совершенно иные эмоции и чувства, сбивало его с толку и мешало собраться. Немного помедлив, он опустил глаза и ответил: -Ну что ты, Кать… Это пустяки… Она отпустила его руку, отстранилась, отвернулась к лобовому окну. -Нет, не пустяки… Кто знает, когда бы я… собралась сходить в оптику… Этот поход стал для меня настоящим праздником… И откровением… «И для меня тоже», - подумал про себя Роман, а вслух произнес: -Я очень рад. Правда, Катя. Она улыбнулась ему просто и искренне, он улыбнулся в ответ. -Ну тогда я пошла? -Да-да. Пока. До понедельника. -До понедельника… -Катя! А духи? -Ой! –Она засмеялась, забрала пакет и выскочила из машины. Обернувшись у подъезда, помахала ему рукой. Он неторопливо развернулся и выехал из двора. Катя постояла на крыльце, посмотрела на часы, спустилась вниз и пошла вдоль дома. У нее еще есть немного времени, она просто обойдет вокруг дома, чтобы проветриться и навести порядок в голове. Роман сегодня действительно устроил ей праздник. Валентина была очень вежлива и предупредительна и сколько Катя ни пыталась, так и не смогла вспомнить ни одного взгляда, жеста или слова, в котором бы прозвучала насмешка, презрение или пренебрежение. Напротив, Валентина очень точно подмечала малейшие смены настроения Кати и умело подстраивалась под них, она комментировала формы оправ и объясняла Кате, почему та или иная оправа ей подходит или наоборот... Оказывается, это целая наука… Катя и не подозревала, что простая примерка очков может так поднять настроение… И ей сейчас было совершенно все равно, с какой целью Роман это сделал. Он это сделал для нее. И ей это приятно осознавать. Приятно осознавать, что есть на свете человек, который будет думать и заботиться о ней, будет дарить подарки, делать сюрпризы, устраивать праздники… Немного грустно от того, что это не тот, о ком она мечтала долгими осенними и зимними ночами, но жизнь устроена таким образом, что невозможно быть абсолютно счастливой… И жизнь намного длиннее любви… А значит, нужно жить дальше и не отталкивать жизнь от себя, то есть радоваться всему, что несет радость… Даже если это – Роман Малиновский. Катя усмехнулась. Возможно, в этом ее спасение. Катя переложила пакет из руки в руку. Она второпях забыла дома рукавички и рука начала замерзать. Он подарил ей духи. Очень дорогие. Имеет ли она право принимать от него такие подарки? А вдруг он потребует от нее…. Нет, ну он же будет ее мужем… Мысль о замужестве с Романом Малиновским совершенно не вязалась с интимными отношениями… Она раньше не задумывалась об этом так конкретно. Вот еще одно испытание, которое необходимо будет преодолеть. До свадьбы еще много времени. Она будет решать проблемы по мере их поступления. С этой мыслью Катя вошла в подъезд.
Ангел: -------------------------------------------------------------------------------- 11. Двери лифта распахнулись на президентском этаже. Как всегда, ресепшн пуст, Маша еще не появилась. Нужно будет объявить ей выговор… Сколько можно терпеть ее опоздания. В баре темно и пусто, бармен тоже опаздывает. Надо поговорить с Георгием… Распустил персонал! Приемная тоже пуста. Виктория лишится премии… Андрей открыл дверь кабинета, взгляд уперся в часы на тумбе у окна… восемь тридцать. Что он хотел! Он же сбежал от Киры, пока она еще спала, рабочий день еще не начался. Андрей бросил пальто на стул, сел в кресло, включил компьютер. Черт, сети нет, значит, системщик еще тоже не пришел… Он был зол сам на себя. Вот приперся-то ни свет, ни заря… Как будто его из дома гнали… Гнали – не гнали, а видеть кислую физиономию Киры он уже не мог. Два дня нос к носу – это слишком. Два дня на грани конфликта и раздражения. Он устал. Он еще вчера подумал, что надо перебираться к себе. Но как это сказать Кире, чтобы не вызвать очередную вспышку ревности и упреков? Он не знал. Он еще надеялся, что все решится само собой, как не раз происходило раньше. Но события, а главное, его состояние и настроение изменялись таким образом, что долгожданного разрешения затяжного их с Кирой конфликта не наступало и не предвиделось. Да и нет никакого конфликта! Он чувствовал, что находится в каком-то заколдованном круге, из которого не так-то просто выбраться, не пожертвовав чем-то важным, необходимым… Это важное – президентское кресло. Только отчего у него такое чувство, что есть что-то еще, не менее важное… Он два дня думал о Кате. Нет, вернее, о том, что она могла написать в том злосчастном письме и почему не отослала его до сих пор. Может, она передумала отсылать? Может, обстоятельства переменились и отсылать его нет необходимости? Может, она попросит у него прощения и все вернется на круги своя? Он простит ее. Он все понимает, он сам во всем виноват. Андрей представил, как она подойдет, робко заглядывая ему в глаза, а он прижмет ее голову к своей груди, поцелует в макушку и шепнет: «Катенька, девочка моя». По груди разлилось тепло. Как он, оказывается, привязался к этой нелепой помощнице, он скучает по ней! Ему не хватает ее присутствия в темной каморке и их негласного тайного союза… Он вспомнил, как дарил ей дурацкие открытки и игрушки, купленные Малиновским… Он бы и сейчас подарил ей что-нибудь… От души… Что-нибудь милое… и очень личное. И даже открытку бы надписал… А она? Она говорила, что любит его. А сейчас? Думает ли она о нем, любит ли еще? Андрей вздохнул и наклонился к компьютеру. Что за дурацкие мысли! Какое ему дело до чужой невесты. У него есть своя. Снова попытался выйти в сеть. На этот раз попытка удалась. Вот оно, сообщение. Получено в пятницу в 18.07. Ну что ж, откроем. ДОКЛАДНАЯ ЗАПИСКА. Довожу до Вашего сведения, что в создавшейся ситуации считаю невозможным держать в неведении акционеров компании о действительном положении фирмы Зималетто, в связи с чем мною принято решение о малом рабочем совещании в следующем составе: 1. Президент Зималетто Жданов А.П., 2. Заместитель Президента по маркетингу Малиновский Р.Д., 3. Помощник Президента Пушкарева Е.В., 4. Акционер компании Зималетто Жданов П.О. Повестка дня. 1.О финансово-хозяйственном положении компании. Докладчик Пушкарева Е.В. 2. Обсуждение доклада. 3. Принятие решения об оповещении акционеров Зималетто о состоянии компании Зималетто. Предполагаемое время совещания в пятницу, 17 февраля 2006 года в 18.00. В связи с вышеизложенным я взяла на себя смелость связаться с Павлом Олеговичем и просить его приехать в Москву на три недели раньше запланированного срока для участия в совещании. Предварительное согласие мною было получено. В понедельник, 13.02.06 г. Павел Олегович сообщит о своем прибытии либо мне, либо Жданову А.П. Совещание пройдет в любом случае, независимо от того, явятся ли на него господа Жданов А.П. и Малиновский Р.Д. Я бы не уклонялась на их месте от обсуждения и принятия решения о своей собственной судьбе. Приложение: 1.Текущий отчет об общем состоянии компании Зималетто. 2.Отчет о деятельности компании Никамода. Просьба ознакомиться и знать близко к тексту. Помощник президента Пушкарева Е.В. По мере прочтения этого документа лицо Президента компании сначала побледнело, затем позеленело, потом стало землистого цвета. Андрей запустил обе руки в волосы, да так и застыл, глядя в монитор. Она убила его. Она добила его. Он-то дурак, думал, что отделался легким испугом… Она придумала месть для всех… От возмездия не ушел никто. Андрей опустил голову на стол и затих. …Неизвестно, сколько времени Андрей пролежал бы в неподвижности, если бы не Виктория, изображавшая бурную деятельность в приемной. Андрей поднял голову, осмотрелся вокруг, словно не понимая, почему он все еще здесь. Что делать? Это единственный вопрос, который стучал в висках. Андрей встал и зашагал по кабинету. Она завертела маховик событий, который уже нельзя остановить. Что она сказала отцу? Он согласился приехать. Для этого нужно было подыскать веские аргументы. Но он, вероятно, не знает, какие новости его ожидают в Москве, иначе сегодня Андрей бы уже не читал докладную Кати, а объяснялся с отцом лично. Значит, у него есть еще четыре, нет пять вместе с сегодняшним, дней. Как предотвратить катастрофу? Андрей рассмеялся ужасной мысли: только убив Катю. Или похитив ее и заперев где-нибудь в отдаленной местности… Это исключено. Они с Малиновским, конечно, отпетые шалопаи, но не преступники… Тем более, что после пропажи Кати положение фирмы станет известно еще скорее… Значит, нужно готовиться к худшему… Может, они с Ромкой смогут уговорить ее не оглашать этот позор и сделать еще один липовый отчет? Бред, бред… Она не согласится. Черт, это дурацкое условие, что они не могут видеться… Он бы… Что он бы? Попытался очаровать ее еще раз? О такой дикости не может быть и речи! Что же делать? Андрей метался от окна к двери конференцзала, от двери приемной к двери каморки… Он остановился у темной двери каморки, стукнул по ней изо всей силы кулаком. Дверь жалобно зазвенела стеклом. Андрей открыл дверь, вошел внутрь. Он прошел к столу, присел на стул. Он здесь не был с тех пор, когда Катя покинула свой кабинет. С тех пор ему здесь нечего было делать. -Катя-а-а… Что ты делаешь… - Простонал он, стукнул кулаком по столу, уронил голову на руки… У него не было злости на нее, ненависти, даже праведного гнева… Он прислушался к себе. Что он чувствует? Отчаяние. Ощущение, как будто самый близкий человек, которому он всецело доверял, предал его. Катя его предала. Она знала, как дорого ему кресло Президента и сделала это. Планомерно. Методично. Она уничтожает его. И он чувствует, что ничего не может сделать. Не хочет. И не будет. Спустя полчаса Андрей поднял голову, огляделся вокруг. Как здесь сыро, холодно и пусто. Совершенно голый стол. Он открыл ящик. Один, другой… Пошарил рукой внутри. Мелкие бумажки, кнопки, скрепки, сломанный степлер… Что он ищет здесь? Он и сам не знал… Рука наткнулась на острый край какого-то обрезка картона. Андрей подобрал его и вытащил руку из ящика. На его ладони лежала фотография. Черно-белая фотография для документов. Катя. Смешная, серьезная, немного печальная. Она сделала его из Президента всего лишь избалованным сынком богатых родителей. Она, наверное, имеет на это право… Он должен ненавидеть ее за это. Но он не чувствует ненависти. Только усталость и апатию. Сопротивление бесполезно. Он проиграл. В дверь постучали, в кабинет кто-то вошел. Андрей крупно вздрогнул от неожиданности, будто его застали на месте преступления, и засунул фотографию в карман пиджака. -Я здесь, иду, - сказал, выходя из каморки.
Ангел: 12. -Я приветствую вас, очаровательные дамы! Как дела в Зималетто? – на пороге приемной заместителей президента возник Роман Дмитриевич Малиновский собственной персоной. Амура и Шура удивленно переглянулись, заулыбались, с готовностью ответили на приветствие. – Шурочка, все ли на месте, мне нужен полный отчет. -Андрей Павлович уже здесь, и Катя тоже. Кира Юрьевна еще не появилась. Георгий Юрьевич ушел на производство… Как вы съездили, Роман Дмитрич? -Замечательно. Я у себя, - с этими словами Роман прошел в кабинет и закрыл за собой дверь. Малиновский снял пальто, повесил на плечики в шкаф, прошелся по кабинету, потирая руки, уселся в кресло, крутанулся вокруг своей оси. Выходные прошли просто отлично. Неделя, похоже, начинается тоже неплохо… Сейчас он сделает отчет о командировке и зайдет к Катерине. Посмотреть, как она выглядит в новых очках… А затем – к Жданову. Через полчаса Роман уже стоял перед кабинетом Кати. Он прислушался. Внутри – тишина. Легонечко стукнул в дверь и не дожидаясь ответа вошел. Катя сидела за столом, как всегда, уткнувшись в свои бумаги, только бросила быстрый взгляд на Ромку и опять – к документам. -Привет, Роман. Что у тебя, прости, у меня очень мало времени… -Привет… А… где очки? Катя подняла глаза, смущенно пожала плечами, улыбнулась. -Мне как-то неудобно… Здесь… -Катя, - Роман подошел к столу и присел на ручку дивана, - мы выбрали тебе очки, чтобы ты их носила… Знаешь, если тебе дороги эти, - Роман протянул руку к ее лицу, - носи их, пожалуйста дома. А на работе и… со мной… Я тебя прошу, он лукаво улыбнулся, - Кто-то обещал быть мне покладистой женой… Катя тихонько рассмеялась. Взяла сумку, достала новенький футляр. -Хорошо, я буду, - сняла старые очки, надела новые, - Так? -Ага. На вот, я тебе отчет принес. По командировке. Я к Жданову. Что-нибудь нужно? -Нет, - лицо Кати вдруг как-то осунулось, она опустила глаза в стол. -Тогда я пошел. Роман вышел в коридор, почти в припрыжку дошел до приемной. В приемной никого не было. Он стукнул в дверь кабинета Президента и вошел. В кабинете тоже никого. Дверь в каморку приоткрыта. Роман остановился, прислушался… -Я здесь, иду, - сказал Андрей, выходя из каморки и плотно прикрывая за собой дверь. -Андрюха, привет, - Роман распахнул объятия для друга, но, увидев его лицо, осекся, - что случилось, Андрей? – по спине пробежал холодок. Лицо Жданова не предвещало ничего хорошего. Андрей молча сел за стол, наклонился к компьютеру, распечатал какой-то документ, протянул лист Роману. -Читай. Я письмо получил. Роман погрузился в содержимое бумаги. Прочтя, потрясенно уставился на друга: -Андрей, она что… Ей что, мало того, что она сделала со мной? -Вот и я думал, что отделался легким испугом… - Андрей опустил голову и застыл. -Что же делать? Что делать… Мы же вылетим отсюда… как пробки…- Роман вскочил со стула и заметался по кабинету, - Слушай, а давай плюнем на все, я откажусь от этой чертовой женитьбы… А ты… И уйдем, прямо сейчас… Пусть покрутится… Андрей медленно поднял на него налитые кровью глаза, также медленно, разделяя каждое слово, произнес: -И что? Она-то выкрутится. У тебя есть другие доходы, кроме Зималетто? То-то. Это не выход. Мы потеряем все: и должности и компанию. А так – только должности, - он встал и подошел к окну, - Я не буду ничего делать. Я уже решил. Пусть все будет так, как есть. И ты тоже, - Обернулся к Роману, поднял руку, предупреждая его несогласный жест: - Мы уже сделали все, что могли. В том числе и с Катей. Она имеет право так с нами поступить. Роман отвернулся к двери, заложил руки за спину, поднял лицо к потолку. Постоял немного, перемещая тело с носков на пятки, медленно прошелся по кабинету, переваривая услышанное. -И ты не будешь бороться? Ты вверишь нашу компанию этой… неадекватной особе и позволишь ей решать твою судьбу? Я тебя не узнаю… -Я уже вверил нашу компанию Кате… Когда создал Никамоду. И сейчас говорить об этом поздно. Все и так в ее руках. Как она этим распорядится, зависит только от нее. И немножко от нас. Наша задача – не навредить самим себе… Роман в недоумении потер подбородок, недоверчиво глядя на Жданова. Его друг, а по совместительству и шеф, совсем спятил… чего-чего, а такого пессимизма он от Андрея никак не ожидал. -Я, конечно, не буду ничего делать… Без твоего согласия… Но говорю тебе прямо, как другу: ты совершаешь ошибку… -Ошибку… Ошибку? – Андрей остановил тяжелый взгляд на глазах Малиновского, - Мы с тобой уже совершили одну ошибку… Одну-единственную, которую совершать было нельзя… Ни в коем случае… - Он снова отвернулся к окну и застыл в неподвижности. Поведение Андрея внушало Роману все большую тревогу. Он беспокойно оглянулся вокруг, подошел к Андрею, положил руку ему на плечо, заглянул в лицо. -Андрей, ты о чем? -Мы доверили Кате все: компанию, свое положение, репутацию и… Перестали ей доверять… - Андрей повернул голову к Роману, - Знаешь, я теперь все понял… Если бы со мной так поступили… Я бы камня на камне не оставил ни от Зималетто, ни от… этих людей… А она… Она еще возится с нами… Как… со слепыми кутятами! Нет, все, больше Рома в таком ключе выдержать не мог. Он ей еще сейчас поклоняться начнет! Точно крышу у Жданова снесло от горя… Малиновский медленно отошел от друга, поближе к двери, взялся за ручку, стараясь говорить как можно тише и ровней, произнес: -Мне что-то нехорошо… Я, пожалуй, пойду к себе… Поработаю. В кармане Жданова зазвонил телефон. Роман, совсем уже было собравшийся линять, остановился. Андрей не глядя включил вызов. -Да. Да, папа, привет. У нас все в порядке. Катерина? Да, было принято такое решение… Это не телефонный разговор… Когда приезжаешь? Тебя встретить? Сам… К совещанию успеешь? Да-да, все по плану… Целую. Маме привет… -Он приедет? Когда? – недомогание Романа как рукой сняло. -В пятницу. Утром. Значит, совещание состоится. – Андрей обернулся к Роману, - Ты хотел поработать? Иди, – снова отвернулся к окну и застыл. Роман постоял немного у двери, тихонечко вышел. Уже в коридоре шумно вздохнул. Ну и денек! Надо пойти поработать… Вот уже полчаса Роман перебирал на своем столе бумаги, но в голову, кроме событий сегодняшнего дня, не лезло ни единой мысли… Он с раздражением отодвинул документы на край стола. К черту все! Надо что-то делать! Он встал, нервно заходил по кабинету. Неужели нет никакого выхода? Неужели так бесславно закончится правление Андрея, а с ним закатится и его карьера в Зималетто? Да что там Зималетто! Кому он нужен с такой репутацией? И все из-за какой-то… строптивой девчонки! Назвать даже мысленно Катю страшной уже не повернулся язык… Роман подошел к окну. Боже мой, она разрушила все то хрупкое равновесие их взаимоотношений, которые он с таким трудом выстраивал в последние дни. Неужели она думает, что после всего этого он сможет общаться с ней как прежде? А он, как последний наивный дурак надеялся, что союз с ней действительно возможен! С кем он будет жить? С монстром, не знающим жалости и сострадания? С женщиной, которая не понимает, насколько важна для мужчины карьера и работа? С женой, которая не в состоянии оценить его как мужа и мужчину? Ищите дурака в другом ауле! Роман с разбегу плюхнулся в кресло. Он не собирается молчать, как Жданов. Чего добьется своим безволием и покорностью Андрей? Она скоро совсем перестанет считаться с ним… Надо поговорить с Катей. Он скажет ей все, что думает по этому поводу… Нет, он не будет кричать и ставить условия… Он просто… узнает, как ее настроение, что она себе обо всем этом думает… Может, это поможет им как-нибудь? Роман встал, посмотрелся в зеркало. Прошелся по кабинету, вышел в приемную и направился к Кате.
Ангел: -------------------------------------------------------------------------------- 13. В дверь постучали, Катя подняла глаза. Роман. Вид у него какой-то взъерошенный… Сердце сжалось. Он знает. Господи, дай мне силы на этот разговор… -Я к тебе, - Роман закрыл за собой дверь и облокотился о косяк, скрестив руки на груди, - Катя, что ты делаешь? Ты губишь всех нас, ты это понимаешь? Ты думаешь, тебя это не коснется? Ошибаешься… -Я так не думаю. Я думаю, что поступаю честно и так будет лучше для всех… -Для кого для всех? Для меня, когда я лишусь работы? Или для Жданова, который просто уничтожен морально и физически? Ты его видела? Он же… Он же… Да в гроб кладут краше! Лицо Кати как-то странно передернулось, она вскочила со стула, протянула руку с вытянутым указательным пальцем в сторону Романа и практически закричала: -Я не желаю ничего слышать о Жданове! Мне плевать, что он думает и что чувствует! Слышишь? Я не желаю ничего о нем знать! И разговаривать о нем тоже… - Она медленно сползла на стол и зарыдала, закрыв лицо руками. Роман растерялся. Чего угодно, но Катиных слез он ожидал меньше всего и как вести себя, не представлял. Он сделал шаг, остановился. Уйти сейчас… Он не может, она в таком состоянии… Что делать с плачущей женщиной? Роман нерешительно подошел к Кате, нагнулся, положил руку ей на плечо. -Катя… Катя, не плачь… Я же… Прости, если что не так…- Он вынул из кармана платок, попытался отлепить ее руки от лица, - на вот, возьми… Ну… Успокойся… Катя взяла протянутый платок, прижала к лицу, постепенно успокаиваясь и избегая смотреть в сторону Романа. -Прости… это нервы… Мне тоже нелегко… - она улыбнулась сквозь слезы, и показалась ему сейчас такой слабой и беззащитной, что он с трудом сдержался, чтобы не обнять ее за плечи. -Кать… Я пришел не ругаться… А поговорить… Наверное, нам нужно немного больше знать об этом совещании и твоих планах… Дверь распахнулась и на пороге нарисовалась Татьяна. -Катя… Я… - глаза ее стали округляться, рот тоже, она, похоже, забыла что хотела сказать. Роман заслонил собой Катю и направился в сторону двери: -Почему без стука? Катя занята! Придешь позже. -Я только хотела… Катя, мы на обед… Ты идешь? - Произнесла Татьяна, вытягивая то, что у нее осталось от шеи и пытаясь рассмотреть Катю. -Идите без нее. Катя сегодня обедает со мной! – Роман бесцеремонно вытолкал Татьяну и закрыл дверь. Он и сам не понял, как эти слова вырвались у него, - Где ключ от двери? -Вон, - Катя указала глазами на гвоздик у двери. Роман закрыл дверь на ключ. -Теперь нам никто не помешает, - Он прохаживался по кабинету, дожидаясь, когда Катя приведет себя в порядок, стараясь не смотреть на нее в упор, чтобы не смущать. Катя вытерла глаза, протерла платком очки, водрузила их на нос, пригладила волосы руками. -Я готова… Роман сел на диван. -Садись рядом, так будет удобнее. Катя, как послушная школьница, подошла и уселась рядом, сложив руки на колени и глядя перед собой. Она не представляла, о чем будет говорить Роман и чем все это может закончиться. Очередным срывом с ее стороны? Скандалом с далеко идущими последствиями? Или выяснением «семейных» отношений? Катя вздохнула. Чем бы это ни закончилось, скорее бы уж закончилось… Роман несмело протянул руку, взял ее ладонь в свою. Она слегка отдернула руку, но он удержал и она перестала сопротивляться. Он должен с чего-то начать, но так трудно подыскать слова… Он надеялся, что физический контакт ему поможет. Раньше, во всяком случае, помогало… Роман разглядывал ее руку, переворачивая то тыльной, то внутренней стороной. Какая маленькая, почти детская ладошка, смешные, немного неровные пальцы, аккуратно подстриженные ногти, розовые лунки… И рисунок на ладони такой… чистый, ровный, никаких лишних линий и морщинок… Он сложил ее ладошку в кулачок, накрыл своей рукой. -Катя. Я понимаю, ты имеешь право нам мстить. Но то, что ты хочешь сделать, очень жестоко. -А вы со мной поступили не жестоко? – Катя смотрела ему прямо в глаза, расстояние между ними было совсем маленькое, - И тем не менее, это не месть. -А что же? – лицо Малиновского выражало искреннее недоумение. Катя тяжело вздохнула. Видимо, придется ему все объяснять на пальцах. Зачем ей все это? Не проще ли послать его вон за дверь и не забивать свою голову и рабочее время тяжелыми, выматывающими душу разговорами. Нет. Если она решила, что он будет ее мужем, он должен знать ее позицию, и если не принимать, то хотя бы понимать ее. С того момента, когда она узнала всю правду о своем с Андреем «романе», она не могла отделаться от мысли, что весь мир против нее. Она одна. Сейчас у нее есть шанс попытаться приобрести союзника… Он готов выслушать и, возможно, даже принять ее рассуждения. Она не может оттолкнуть такую возможность, не воспользоваться этим шансом… -Да, когда я узнала, что вы… использовали меня… я решила отомстить… Но… Все, что я хотела, я сделала тогда, три недели назад… Ты спросишь, почему моя месть не коснулась Жданова? – Катя заглянула в глаза Роману. Он согласно кивнул, - Я решила, что наш с ним «роман» и был для него самой изощренной местью… Я не могу себе представить, каково это, изображать любовь и заниматься ею… с человеком, к которому испытываешь… отвращение… Боже мой, это невыносимо… - последние слова она произнесла шепотом. Горячая капля упала на руку Малиновского. Он повернул голову к ее лицу. Слезы лились из ее глаз потоком, текли по щекам, срываясь с подбородка падали вниз. В душе его все перевернулось. Он никогда еще не был в такой ужасной ситуации, господи, зачем он полез к ней со своими разговорами… Кто бы мог подумать, какие черти в этом тихом омуте… Роман встал, подошел к столу, взял платок, вернулся на место, протянул платок Кате. Она взяла, прижала платок к лицу. -Прости… Сейчас… Я справлюсь… И больше не будем об этом… Так тяжело… Он обнял ее за плечи. Боже мой, какими они были идиотами, они и не подозревали, что она тоже живой человек и может чувствовать и так переживать… Он никогда не видел вблизи плачущую женщину. Нет, не истерику или скандал, это в его жизни случалось, а вот так, тихо, молча, пытаясь остановить слезы и сохраняя достоинство, не требуя и не прося от него ничего, не предъявляя никаких претензий… Это потрясло его. Сможет ли она когда-нибудь их простить? Осознание величины ими с Андреем содеянного тяжелой ношей свалилось вдруг ему на плечи. Как же ему дальше жить с таким грузом? Как смотреть в глаза Кате? Как она все это тянет? Ответов не было… -Кать… Ты когда-нибудь простишь нас? Она покачала головой. -Нет… Не знаю… Я уже ничего не знаю… Он встал, прошелся по кабинету. Подошел к окну, двумя руками взъерошил волосы. Господи, как ему сейчас хотелось оказаться за тридевять земель отсюда, как ему хотелось ничего этого не знать и не видеть… Жить снова беззаботной жизнью, получать от нее только удовольствия и развлечения… Но он понимал, что это время ушло безвозвратно. Ничего изменить уже нельзя. Ему придется жить с этим. Неужели ничего нельзя исправить? Он искупит свою вину… Но как? Что он может сделать для этого? Неожиданно ответ нашелся рядом, под рукой: он будет ей хорошим мужем. Раз она так хочет, он сделает для нее это. Он будет жить с ней столько, сколько она захочет, пока ей не надоест… Стало немного легче. Теперь он знал, что ему нужно делать, как себя вести… Он обернулся к Кате. -Тебе легче? Может, не будем… -Нет, будем. Садись, - Она указала ему на место радом с собой на диване. Он сел, сцепив руки в замок и положив локти на колени. Опустил голову. Он готов получать по заслугам. Катя снова протерла очки, снова водрузила их себе на нос. Платок остался в ее руках. Больше она его не отпустит. Она потом его постирает и вернет… Роману. Катя улыбнулась. Что-то это ей напоминает… -Я больше никому не собираюсь мстить… Но и подделывать отчеты я не собираюсь… Нравится это кому-то или нет… Я не привыкла лгать… Меня не так воспитывали… Можно, конечно, дождаться Совета Директоров и вывалить эти невеселые новости всем акционерам сразу… Но я не уверена, что так будет лучше… Поэтому я решила рассказать все сначала самому мудрому и опытному человеку… Павлу Олеговичу. Надеюсь, что он примет правильное решение… и учтет достигнутые результаты… Нам ничего другого не остается… -Как-то это звучит… безрадостно… Может, можно не говорить акционерам о состоянии компании? Все же может обойтись… Катя внимательно посмотрела на Романа, покачала головой. -А может и нет… Рома, ты представляешь, что будет, если это всплывет каким-нибудь другим образом? Это же чистая победа Александра Юрьевича! Вот тогда нам всем точно рассчитывать будет не на что. А если мы сумеем убедить Павла Олеговича в правильности принятых нами решений по выводу компании из кризиса, возможно, всем нам удастся сохранить свои посты… и даже Жданову… Роман удивленно уставился на Катю. Стратег! Он готов помогать ей… Только что нужно делать? Как они смогут убедить Жданова-старшего? -Что требуется от меня? -Я бы сказала, от вас обоих. Говорить только правду. Слушать меня и не мешать, а по возможности, помогать мне. Знать отчет о состоянии компании, уметь ответить на любой вопрос. Это, пожалуй, все. Подробностей я и сама еще не знаю… У меня есть некоторые мысли, но пока я их не переварю сама… Думаю, мы к этому вернемся немного позже…- Катя посмотрела на часы, - Еще есть время, я бы хотела сходить на обед… -Я же обещал. Собирайся, я сейчас, только пальто возьму… - Малиновский метнулся к двери и исчез. Катя встала, улыбнулась ему вслед. Неужели они снова будут командой? Все равно, того, что было несколько месяцев назад, не вернуть уже никогда… Она вздохнула и принялась натягивать на себя пальто…
Ангел: -------------------------------------------------------------------------------- 14. Кира сложила бумаги и посмотрела на часы. Уже обед! Надо сходить к Андрею, сегодня они еще не виделись… Он убежал утром так рано… Может, он не откажется пообедать с ней… А если нет – сойдет и верная подруга Вика… Все равно – в одной стороне… Она вышла из кабинета, мельком увидев спину Малиновского в пальто. Кричать вслед не стала: сейчас она догонит его у лифта или у Андрея… Все секретари уже смотались на обед. Что за безобразие: входи кто хочешь, бери чего понравится… Надо закрыть дверь. Пока она доставала ключ и ковырялась в замке, в смежной секции послышались голоса. Кира остановилась, прислушиваясь. Пушкарева и… Малиновский! Что общего у этой парочки? Кира осторожно, на цыпочках, приблизилась к двери, открыла дверь и выглянула в коридор. Она не ошиблась! Роман по-хозяйски поддерживал ее за спину, открывая перед ней дверь и пропуская вперед, она повернулась к нему и до Киры донесся ее скрипучий голос: -Куда поедем, Рома? -В «Ришелье», конечно. Ты не против? Роман везет эту пигалицу обедать в ресторан! Вот это дела! Кира прыснула в кулак. Вика умрет от злости и зависти. Чем же эта выскочка так его взяла? Что за странные отношения… Надо спросить об этом у Андрея… Должен же он знать о похождениях своего друга. Ну и дура же эта Пушкарева, если клюнула на его улыбки и слова… С другой стороны, он ведь тоже на подневольного не был похож… Дождавшись, когда двери лифта сомкнутся, Кира проскользнула в секцию Приемной Президента. -Привет, дорогой, - Кира заглянула в кабинет. Андрей сидел в красном кресле, и она не сразу его увидела, - Как дела? Ты пойдешь обедать? Андрей обернулся к ней… Кира испугалась, глядя в его лицо. -Что случилось, Андрюша? Ты болен? У тебя такой вид… Может, вызвать врача? -Нет, Кира, оставь это… - Андрей махнул рукой, - я просто устал. -Давай поедем куда-нибудь, пообедаем, отдохнешь немного… Нельзя же так себя загружать… У нас неприятности с Зималетто? -Нет, с Зималетто все в порядке… Просто у меня… В пятницу приезжает отец… Он тебе звонил? -Нет. У них что-то случилось? А Маргарита Рудольфовна? -Мама приедет позже. У отца здесь дела… Слушай, а давай в самом деле махнем куда-нибудь… в «Ришелье», например… -В «Ришелье», говоришь? Мы там рискуем встретить Малиновского с Пушкаревой… Если эта компания тебя не смущает, то… -Кого?!. – глаза у Андрея распахнулись широко-широко, рот так и остался открытым… Кира обернулась, улыбаясь: -Романа и твою помощницу, Катю Пушкареву. Кстати, я хотела у тебя спросить, а что у них за отношения такие… Он снял очки, встал с кресла, бросил очки на стол, подошел к окну. -Откуда ты знаешь? -Я их видела у лифта. Услышала их разговор. Да они и не прятались ни от кого… -Поехали, куда хочешь. На твоей… -Так ты ответишь на мой вопрос? -Прости, Кира, какой вопрос… -Что общего между Малиновским и Пушкаревой? – Киру немного удивляла рассеянность Андрея. -Кирррра! Я не знаю! – прокричал он. Поймав удивленный взгляд невесты, он взял очки, одел их, стащил с плечиков пальто, - Прости. Я очень… устал, - произнес, натягивая рукава и обматывая вокруг шеи шарф. Надо справиться с раздражением. Что за дурацкие всплески эмоций! Излишнее внимание Киры к его состоянию ему сейчас ни к чему. Лучше помолчать. -Ну хорошо, только зачем же орать… Пошли, - Кира повернулась и пошла к двери. Андрей поплелся следом. Похоже, Кира обиделась. Ну и ладно. Даже к лучшему. У него есть время немного собраться и подумать… Они молча спустились в гараж, молча сели в ее машину, тронулись в путь. Андрей смотрел в окно перед собой, на стекло падали крупные снежинки, тут же тая и стекая немного вправо и вниз. Так его душа плакала сейчас. Его друг, верный, проверенный Ромио, потащил Катю в ресторан… Он что, всерьез за ней ухаживает? Рома, который придумывал ей такие прозвища, что зубы сводило от смеха, теперь так же смеясь, решил надругаться над Катей снова? Или это серьезно?.. Они сейчас сидят там в тепле, смеются и потягивают вино… Он украдкой глянул на Киру. Может, она наврала? Но ей-то какой резон? Она же не в курсе их дел… Зачем он согласился поехать с Кирой… Сейчас можно было бы незаметно пройти в бар «Ришелье» и самому убедиться в правдивости ее слов … А если это правда? Господи, почему ему так плохо от одной мысли о том, что кто-то другой пригласил его Катю пообедать? Его Катю? Когда-то она действительно была его. И он в этом не сомневался… Но сейчас… Столько всего произошло, он так обидел Катю… Он не может больше назвать ее своей… А Малиновский может? Формально может. Они ведь поженятся… Андрей сжал в карманах кулаки. Мысль об этом тонкой спицей уколола в сердце. Что же с ним происходит? Он ревнует Катю к Малиновскому? Какой бред! Андрей заглянул в себя. Но ведь это правда… Это открытие не принесло ему облегчения. Он вновь и вновь произносил про себя ее имя, как бы вопрошая свое сердце. И сердце эхом отвечало: Катя, Катя, Катя… Сомнений не было: его сердце занято, впервые за много лет. И живет там Катя. «Смешная, некрасивая девчонка, тихоня и немодная совсем…» Слова старой незамысловатой песенки из подросткового репертуара всплыли в памяти. Конечно, эта песенка про Катю. А он любит ее, в этом нет сомнений. Он просыпается и засыпает с мыслями о ней, он постоянно думает о днях и ночах, проведенных вместе с ней, он все время разговаривает с ней мысленно… Господи, он вспомнил, кого увидел, засыпая после того ночного кошмара… КАТЯ. Это слово огнем выжжено на его сердце. Но это же глупо, нелепо, абсурд! Он – и Катя Пушкарева! Они же совсем не пара, кто он и кто она? Андрей опять прислушался к себе. Его разум не хочет мириться с этим фактом, но глупое упрямое сердце твердит: да, да, да. Что же делать? Машина въехала на стоянку престижного ресторана и остановилась. Он повернулся к Кире. -Я немного пройдусь, ты сделаешь заказ? Я приду через полчаса… Кира внимательно вглядывалась в его глаза. Ну почему она не умеет читать чужие мысли! Она видела, что прямо сейчас с ним что-то происходит, но что? Он здесь, рядом, протяни только руку, но как будто за стеклом, дотронуться невозможно… Чем она может ему помочь? Она же видит, как ему плохо… Но что она может сделать, чтобы это изменить? Наверное, ничего. -Да, только ты не задерживайся… Ты ведь вернешься? Как ты? Тебе плохо? -Все в порядке, Кира. Я скоро, - Он вылез из машины, хлопнул дверью и пошел не оглядываясь… Кира смотрела ему вслед. Что происходит? Он ведет себя с ней по-свински… И она терпит. Сглотнув слезы, произнесла вслух: -И буду терпеть… Сколько надо… Андрей вышел со стоянки, достал из кармана мобильник. Посмотрел на него, сунул обратно. Нет, он проверит, правда ли это. Снова достал телефон, нажал кнопку вызова. Малиновский долго не брал трубку, наконец, Андрей услышал знакомый голос: -Что случилось, Андрей? – голос явно раздраженный. -Ты где? -Обедаю в «Ришелье». -Один? -Нет, с Катей. -Какого черта? Я тебя везде ищу… -Что-то срочное? -Да нет, просто… -Слушай, давай я заскочу к тебе после обеда… Не могу сейчас… Андрей сбросил вызов, положил телефон в карман. Он шагал не глядя, по улицам, пронизывающий ветер швырял в лицо мокрый снег, снег таял, стекая по лицу и волосам под рубашку, дорогие итальянские ботинки на тонкой подошве давно промокли… Он остановился, вытер лицо. Посмотрел на часы. Кира уже ждет… Достал телефон, набрал ее номер. -Кира, я сейчас буду. Огляделся вокруг. Легко сказать «сейчас буду» И за полчаса не добежишь… Поймал такси. Через десять минут, злой, голодный и промокший, Андрей входил в фойе ресторана. Кира, завидев его издали, облегченно вздохнула: -Ну наконец-то Андрей, я уже вся извелась… Ешь, только что принесли… Он сел, молча принялся за еду. Она смотрела, как он ест и думала, что может смотреть на него вот так вечно. Как он подбирает на вилку салат, кладет в рот и запивает водой из бокала, как режет мясо, ломает хлеб, аккуратно накалывает кусочки овощей… Неужели всему этому скоро придет конец? Неужели Андрей уйдет от нее? Но куда он пойдет? Разве у него кто-нибудь есть? Сейчас она могла с уверенностью сказать: нет. Вот уже третью неделю он находится под круглосуточным ее контролем, никто ему не звонит, никуда он не исчезает из ее поля зрения надолго, но почему же он такой чужой, и с каждым днем пропасть, разделяющая их, становится все шире и шире. Кира тяжело вздохнула, отпила из стакана сок. Надолго ли ей это счастье? Этот вопрос она задает себе все чаще и чаще…
Ангел: 15. Двери лифта открылись, выпуская Катю и Романа. Маша чуть не выпала с ресепшна, пытаясь привлечь внимание Кати, он та даже не смотрела в ее сторону. Катя старательно избегала этого направления. У ресепшна стоял весь Женсовет. -Катя! – Маша не удержалась и крикнула вслед уходящей паре. Катя обернулась. Роман взял ее за локоть, тихонечко прошептал на ухо: -Катя, пошли. Сейчас они тебя разорвут на куски. Я вернусь и все улажу. Закройся. Тебя никто не потревожит до вечера. Он проводил Катю до кабинета, проследил, чтобы она закрыла за собой дверь на ключ. Вернулся в фойе, подошел вплотную к ресепшну, чтобы не привлекать внимание посторонних людей. -Уважаемые дамы. Наверное, у вас накопилось много вопросов относительно Кати. Можете их задать мне. Я отвечу на любой. Женсоветчицы неуверенно мялись, не решаясь повторить Малиновскому вслух то, что только что обсуждали шепотом. Первой не выдержала Татьяна: -Роман Дмитрич, а что у вас… с Катей? Ну… в смысле… вы все время вместе… Роман оглядел женщин. Они все превратились в глаза и уши. Улыбнулся во всю ширь: -С Катей мы дружим. Понимаете? Она мой друг, я – ее. -Ага, понимаем, - лицо Татьяны совершенно ясно выражало, как она поняла полученную информацию. -Не ага, а друзья, - по слогам произнес Малиновский. Его голос приобрел угрожающий тон, - И вот еще: я попрошу вас не докучать Кате своими бестактными вопросами… По крайней мере, сегодня. Завтра, возможно, она сама объяснит вам все подробней. И если я узнаю, что вы пренебрегли моей просьбой… - Он сверкнул взглядом в сторону Маши. -А я-то что, - Маша обиженно надула губы, готовая расплакаться в любой момент. -Дорогие дамы, вам не кажется, что обеденный перерыв уже закончился? Шурочка, простите, я совсем забыл, где ваше рабочее место? -Да-да, Роман Дмитрич, иду, - Шурочка поспешно покинула ресепшн и зашагала по коридору. Малиновский, довольно улыбаясь, поспешил следом. Не доходя до конца коридора, он резко развернулся и спросил: -Мария, а Андрей Павлович у себя? -Нет, они с Кирой Юрьевной ушли. На обед. Еще не возвращались. -Спасибо. Двери за Малиновским закрылись. Женсовет бурно, но шепотом продолжил обсуждение последних событий дня. * * * Роман полулежал в кресле, откинув голову на высокую спинку и тихонько покачиваясь в такт музыке, лившейся из ПК. Несмотря на довольно неприятные события, произошедшие утром, настроение было сносным. Легкая усталость и лень растеклись по всему телу после сытного обеда, делать ничего не хотелось, двигаться тоже. Сегодня он много общался с Катей. Удивительный она человек… Как в ней умещается твердость, даже несгибаемость, и хрупкость и беззащитность одновременно… Несмотря на свою неказистую пока внешность, она, оказывается, умеет пользоваться своими достоинствами… Это сегодня он в полной мере прочувствовал на своей шкуре, и сейчас совершенно определенно осознал, проделав небольшой анализ их общения. Подумать только, он входил в ее кабинет откровенным непримиримым врагом, а вышел оттуда, если не другом, то союзником, это точно! Что его повернуло к ней на 180 градусов? Неужели женские слезы? Но этого-то добра он повидал немало и у него, Романа Дмитриевича Малиновского, на такие женские уловки своего рода иммунитет. Она плакала дважды, и оба раза для него ее слезы были полной неожиданностью и откровением. Первый раз… Боже мой! Как он не понял, она же… еще любит Жданова! Или ненавидит? Одно ясно точно: его имя выбивает ее из привычной колеи… Да и второй раз она плакала, говоря о нем… Вот оно, ее слабое место! Хотя, нет ничего удивительного, если учесть, что она любила его… А может, до сих пор любит? Так или иначе, в свете происходящих событий и обстоятельств, необходимо быть осторожным при упоминании его имени. Решено: он не будет беспокоить ее Ждановым. Она должна остыть, забыть его… Ведь ему не нужна нервная жена, вздрагивающая при упоминании имени его лучшего друга или думающая о другом… Да и для дела необходимо, чтобы она была спокойна и уверена в себе. Какая она, однако умница! Хоть бы у нее все получилось. Здесь Андрей прав, им не нужно ей мешать, она все сделает сама, а вот помочь по мере возможности… Некоторые вещи, которые она объясняла ему за обедом относительно взаимоотношений банков, Никамоды и Зималетто, он так и не смог понять до конца, зато он кое-что понял в самой Кате. И это кое-что, которому он даже названия пока не подобрал, ему очень понравилось. Нужно будет найти приличного парикмахера, который сможет дать Кате уроки обращения с волосами, покажет, какие прически и как нужно делать… Пора брать ее голову в свои руки… Роман ухмыльнулся, представив это в прямом смысле… Хотя сегодня у нее неплохая прическа… Косичка от макушки, кажется, она называется «колосок», завязанная в хвостик… Какие-то у нее завязки на волосах вечно… деревенские. Зайти в магазин, что ли, посмотреть что сейчас в моде? Ладно, начнем со стилиста. Малиновский поднялся в кресле, наклонился к компьютеру. Поиск в интернете занял не очень много времени, он довольно быстро выбрал приличный салон, да и имя парикмахера показалось знакомым. Звонок в салон, небольшая беседа, вот Катя и записана на прием завтра в 18.30. Он сам отвезет ее и проследит, чтобы она не «прогуляла». Эта мысль его развеселила. А что, она может. Вот на лекцию по экономике или по бухучету она точно придет, а сюда… Роман встал с кресла, размялся. Нужно идти к Жданову. Глянул на часы. Времени-то – пятый час… Ничего себе, расслабился после обеда… А Жданов, тоже молодец, чего не позвонил? Так сильно надо, видно. Роман вздохнул и вышел из кабинета. Проходя мимо секретарей и ресепшна, ловил настороженные, колючие взгляды Женсоветчиц. Душа радовалась: во как он их построил, боятся… В Катином кабинете, как всегда, тихо. Роман пересек пустую приемную Президента и рванул дверь на себя… В кабинете – никого… Дверь в каморку приоткрыта, внутри – свет. -Андрей! Тишина. Роман закрыл за собой дверь, сделал несколько шагов к каморке, постоял, прислушался. Тихо. Он подошел ближе, заглянул в внутрь. Картина, увиденная им, произвела на него неизгладимое впечатление. Жданов сидел на стуле у стола, (если это можно было назвать сидением!) обняв левой рукой пустую бутылку, положив голову на стол, пустой стакан валялся на полу, другая рука безвольно свисала вниз почти до пола. Роман облокотился рукой на дверь, созерцая этот неподражаемый натюрморт. Поза была не очень удобной, но Андрей лежал неподвижно. Он что, так пьян? Роман подошел к Андрею и тряхнул его за плечо. -Андрей, ты с ума сошел! Так нажраться, да еще на рабочем месте… Ты же президент! Просыпайся, давай! Вставай… Андрей зашевелился, открыл глаза, поднял голову: -А, это ты, предатель… Уйди, постылый… - он завращал пьяными руками, словно ветряная мельница, пытаясь отбиться от Малиновского, беспрестанно повторяя: - уйди, уйди, уйди… -Хорошо, хорошо… - Роман убрал со стола бутылку, отошел от Андрея, тот снова уткнулся в стол и затих. Господи, что за день такой… Понедельник, одним словом… Что же делать с этим… придурком? Он тоже переживает из-за своей должности и… акций, но не надирается же при этом… как последний сапожник! Роман прошелся по кабинету, вернулся в каморку, задумчиво глядя на друга. Его нельзя так оставлять. Но что же делать? Роман взял бутылку, посмотрел этикетку. Ну да, литр бренди кого хочешь свалит. Значит, это надолго. Тащить это обездвиженное алкоголем тело через весь офис Зималетто – верх глупости. Позвонить Кире? А что она сделает? Нет, пусть все останется, как есть. Он зайдет попозже, когда все уйдут… Роман выключил свет в каморке, закрыл дверь, вышел в кабинет, выключил компьютер, погасил верхний свет и в кабинете. Оглянулся, увидел висящее на плечиках пальто. Непорядок! Вернулся, снял пальто с плечиков, отнес в каморку. Тихонько прикрыл за собой дверь. Все. Жданова нет. Ушел на базу. Выходя из приемной, погасил свет и там. Если Вика вернется, пусть думает, что шеф ушел. И все прочие тоже. Все будет хорошо, если Андрей не будет шевелиться. Тихонечко, на цыпочках, Роман покинул секцию Президента.
Ангел: 16. Через полтора часа машина Романа Малиновского выезжала из здания Зималетто, увозя своего хозяина и его новую подругу Екатерину Валерьевну Пушкареву. Потапкин удивленно проводил их взглядом. Ну и дела творятся в Зималетто! Роман поглядывал на Катю. Она хотела что-то ему сказать, но не решалась. Он не торопился ей помочь. Ему нравилось наблюдать за ней, ее порывистые движения и пронзительные взгляды его развлекали и немного отвлекали от кабинета Президента. Все ли там в порядке у милого дружочка Андрюши? Лежал бы в чуланчике и не высовывался. А то потом позора не оберешься… -Рома, а что ты сказал девчонкам? Они ко мне весь день не заходили и даже в туалете… - Катя смущенно опустила глаза, - Света ничего не спросила… Роман рассмеялся. -Да ничего особенного… Просто – мы друзья. И попросил их тебя не беспокоить… до завтра. Так что завтра готовься. -Спасибо, а то… сегодня и так… трудный день, - она помолчала немного, потом спросила еще: - Ты не знаешь, Павел Олегович отзвонился… Президенту? -Да, Катя, он приедет в пятницу утром, - Роман улыбнулся, - я слышал разговор сам. Катя благодарно кивнула. Разговор иссяк. Сегодня они и так наобщались на неделю вперед. Кате было немного неудобно за утренние слезы, она молчала. Мысли Романа остались в Зималетто. -Какие у тебя планы на завтра? – Роман вспомнил о стилисте. -После работы я свободна. -Это хорошо, - Роман немного помолчал, выдерживая паузу. Любая другая уже бы закидала его встречными вопросами, эта же молчит. Странная она, Катя, - завтра в полседьмого мы должны быть в салоне красоты… Катя удивленно подняла брови, продолжая молчать. Роман не выдержал: -Ну что же ты не спрашиваешь, зачем, куда, разве тебе не интересно? -Ну… Раз пойдем, значит, зачем-то надо… - поймав его энергичный взгляд, произнесла: - Хорошо, зачем? Роман шумно выдохнул воздух. А с ней не очень-то легко разговаривать на прочие, не относящиеся к Зималетто, темы. -Будешь учиться делать у себя на голове… приличные прически… Катя прыснула в варежку: -А у меня что, неприличные? – посерьезнев, сказала: - А зачем тебе это? -Слушай, ты ведь будешь моей женой… Ты должна выглядеть… так, как мне нравится… а не как… сейчас. Катя пожала плечами. Ее пугала настойчивость, с которой последние дни Роман стремился изменить ее, мотивируя это скорым браком. Она сама старалась не думать о свадьбе, это событие ее не радовало. Наоборот, от этих мыслей становилось как-то тоскливо и безнадежно. Она не очень понимала, чего добивается Роман? Чтобы она призналась в том, что не собирается выходить за него замуж? Не дождетесь, господин Малиновский! Но и поверить, что он готов забыть свой образ жизни и жениться на такой, как она, тоже не получалось… Нет, Катя совершенно не против изменений, но таким образом… Он вламывается в ее жизнь, устанавливая свои порядки, даже не поинтересовавшись, хочет ли она этого! Такое его поведение вызывает в ней сопротивление, которое она не хочет и не будет в себе подавлять! -Рома, ты уверен, что это необходимо? Я, конечно, понимаю, что моя внешность далека от совершенства, но, может, можно обойтись без революций? -Без революций? – он задумался. Широко, со скрытой издевкой, улыбнулся: - А почему бы и нет, Катенька? -Потому что… Потому что… Я не хочу, чтобы из меня делали куклу, даже не спросив, хочу ли я этого! -Но ведь и ты не спросила, хочу ли я на тебе жениться! Нужна ли ты мне в качестве жены! Ты не оставила мне выбора. И что же? Я принял твои правила игры. Я готов попробовать… Не важно, каковы мои мотивы в этой ситуации… Но у нас будет семья, и главой в ней буду я… Дай сказать!.. Хочешь ты этого или нет. Зималетто ты будешь вертеть как тебе надо, но в моей семье мое слово будет последним. Если тебя что-то не устраивает, еще не поздно отказаться, - Роман с надеждой посмотрел на Катю. Она, казалась, вжалась в сиденье автомобиля и стала еще меньше. Ее нахохленная фигурка вызывала чувство, близкое к жалости. Роман понимал, как ей сейчас нелегко, но она сама поставила себя в такие условия и сама должна искать выход из создавшейся ситуации… Удивительная женщина! И, что еще удивительней, он начинает ее уважать… Наступило томительное молчание. Роману казалось, Катя нарочно тянет время, чтобы позлить его. Понимает ли она, насколько серьезен этот разговор и что от его результатов будет зависеть их дальнейшая жизнь? Очевидно, она тоже взвешивает последствия своего будущего ответа… Интересно, что в ней победит: гордость и упрямство или мудрость и женское начало? Роман завернул во двор. Уже приехали, а она все молчит. Он тоже помолчит. Заварила кашу - пусть думает… Остановил машину, заглушил мотор. -Хорошо, я согласна, - тихо выдохнула Катя, не глядя на Романа, - Завтра я пойду, куда надо и… Только ты будешь рядом. -Да, я буду рядом, - эхом повторил он, протянул руку, сжал теплую ладошку, - Столько, сколько будет нужно… Она обернулась к нему, слегка улыбнулась. Что это? У нее в глазах слезы? Или ему показалось? В следующее мгновение Катя уже выскочила из машины, едва успев бросить на ходу: «Пока», и почти бегом, не оглядываясь, направилась к подъезду. Роман проводил ее взглядом, тяжело вздохнул. Черт их разберет, этих женщин. Завел машину. Пора ехать. У него еще есть одно дело в Зималетто. * * * Роман осторожно шел по полутемным коридорам Зималетто, стараясь производить как можно меньше шума: еще не поздно и кто-то из сотрудников мог задержаться на работе. Вот и секция Президента. Входя в приемную, услышал мелодию мобильного телефона. Он остановился и прислушался. Мелодия с настойчивостью повторялась вновь и вновь. Это в кабинете Жданова. Роман облегченно вздохнул, открыл дверь в кабинет. Картина, представшая перед ним, привела его в уныние: Президент сидел за столом в кабинете в пальто, уронив голову на руки. На столе стояла початая бутылка коньяка и недопитый стакан. -Вот урод-то! И где ты эти бутылки-то берешь? Андрей! – Роман подошел к Жданову и энергично затряс его за плечо. Жданов что-то нечленораздельно промычал в ответ, но головы так и не поднял. Телефон надрывался где-то близко, но найти его в темноте было непросто. Роман включил свет, вернулся к Жданову, похлопал его по карманам, достал телефон из внутреннего кармана пиджака. Конечно, звонит Кира. Если ее сейчас не успокоить, она перевернет весь город вверх дном. Роман нажал на кнопку вызова, поднес телефон к уху. Короткие гудки. Ну и ладно. Бросил телефон в карман своего пальто, повернулся к Андрею. Оставлять его здесь на ночь – верх глупости. Одному богу известно, что еще может здесь натворить этот морально неустойчивый тип… Роман взял со стола бутылку и стакан, убрал в тумбочку у окна. -Эй, чудик, что с тобой делать? Куда поедем? Андрей, да очнись ты наконец! – Роман тряс его за плечи, стучал по щекам, тянул за уши – все бесполезно. Попробовал приподнять тело – куда там! Такую массу одному не осилить. Что же делать? Роман заходил по кабинету, отчаянно пытаясь придумать выход из положения. Потапкин! Вот кто поможет… Через пятнадцать минут дверь кабинета приоткрылась и на пороге остановился Сергей Сергеевич. Лицо его приняло наивно-изумленное выражение: -Роман Дмитрич, а что это… с президентом? -Устал очень… Сергей Сергеич, давай без вопросов… Его надо довести до машины… В Зималетто еще кто-нибудь остался? -Вроде нет… Ну и дела… - Потапкин заулыбался. Не один он может так надраться по случаю… Президент тоже человек… Это обстоятельство его очень порадовало. Он вспомнил, как напраздновался на дне рождения у Катерины и как потом получил выговор от Жданова. Что ж, Андрей Палыч завтра будет себя чувствовать не лучше него тогда… Вдвоем они довольно быстро доволокли Жданова до лифта и спустили в гараж. Немного труднее оказалось запихать его в автомобиль Романа. Андрей очнулся и попытался сопротивляться, цепляясь руками и ногами за все, за что можно было зацепиться и бормоча себе под нос какие-то проклятья… Вдвоем с Потапкиным они засунули все выступающие и вращающиеся части тела Президента в салон и захлопнули дверь. Жданов затих, сил выбираться из машины самостоятельно, вероятно, у него не было. Роман посмотрел на охранника. Потапкин добродушно улыбался, вытирая пот с лица: -Фу-у… Ну и дела! Счастливого пути, Роман Дмитрич! Роман протянул ему руку: -Спасибо тебе, Сергей Сергеич… И еще… Надеюсь, все, что ты видел, останется между нами… -Обижаешь, Роман Дмитрич. Могила… Роман сел в машину и задумался. Куда везти Андрея? К Кире? Конечно, к Кире! Посмотрел на Жданова. Тот мирно посапывал, уютно устроившись в кресле. -Хорошо тебе… А я тут возись… Потапкин проводил взглядом уезжающую машину, вздохнул. Достал из внутреннего кармана куртки заветную фляжку, неторопливо открыл и отхлебнул. У него впереди долгая бессонная ночь очередного беспокойного дежурства… До дома Киры Роман доехал без приключений. Из приоткрытого окна неприятно дуло, но вдвоем со Ждановым в тесном салоне можно было задохнуться… Свежий воздух, похоже, благоприятно подействовал и на Андрея. Он начинал приходить в себя. -Приехали, Андрей. Ты сможешь выбраться из машины и самостоятельно двигаться? -Где мы? -Я привез тебя к Кире. Выходи. Роман обошел вокруг машины и открыл дверь, но Андрей вдруг оттолкнул его и потянул дверь на себя. -Андрей, ты чего? -Только не к Кире… Я не пойду… - Он захлопнул дверь и уткнулся носом в шарф. Нахохлился, совсем как Катя незадолго перед этим. Эта мысль заставила Романа улыбнуться. -А куда? -Все равно… Роман вернулся и сел на водительское место. -У тебя есть ключи от дома? Мы сможем попасть к тебе домой? Андрей! – Роман повернул его голову к себе. Глаза закрыты. Что ты будешь делать? То ли заснул, то ли придуривается… Роман пошарил по карманам Жданова. Портмоне, ключи от машины, визитница, мелочь… Ключей от дома в карманах не было… -Господи, за что мне такое наказание! Никакой личной жизни с этой парочкой! – Роман в сердцах захлопнул дверь, развернул машину и поехал к себе домой. Подъезжая к дому, снова услышал настойчивую мелодию Ждановского телефона. Достал телефон, нажал кнопку вызова. -Да. Нет, это Малиновский. Андрей спит. Да, выпил лишнего. Кира, я не знаю, что с ним происходит… Мне он тоже ничего не говорит… Ладно, не будем. Я привез его к себе. Зачем ты приедешь? Тебе охота ночью ехать ко мне домой? Ты мне не веришь? Хорошо, приезжай. Кира, он невменяем, тебе одной его не дотащить… Утром приедем на работу… Хорошо, позвони на домашний. Через десять минут. Я подойду. Пока. Положил телефон в карман. Как Жданов ее терпит! Она же ненормальная! Он бы уже давно от нее сбежал… Роман посмотрел на Андрея. Предстояло еще довести его до квартиры. Ничего, консьерж поможет. Роман достал кошелек, вытащил купюру, положил в карман. -Посиди здесь, я сейчас вернусь, - с таким же успехом мог бы и ничего не говорить… Роман закрыл машину и поспешил в подъезд.
Ангел: 17. «Сегодня Роман мне ясно дал понять, что намерен выполнить мое условие и жениться… Но почему так сжимается сердце от одной только мысли о том, что я выйду за него замуж? Он внимателен, добр, никто из знакомых мне мужчин за такой короткий срок не делал для меня больше. Даже Колька. Надо радоваться такой перспективе… Я устрою свою судьбу наиболее благоприятным образом, мой избранник готов быть хорошим мужем… Плевать, что это брак не по любви. Где ее взять, эту любовь, если она лежит истерзанная, растоптанная в пыли? И кому она нужна, если все может и так получиться неплохо? Мы притремся, привыкнем друг к другу, тем более, что с его стороны есть желание сделать этот союз терпимым… Да и я сделаю все, что в моих силах. Не мы одни таким образом женимся… В конце концов, если ничего не получится, он сможет развестись со мной меньше чем через год. Но почему же не получится, если мы оба готовы поддержать друг друга в этом? Должно получиться. Он будет главой семьи. Я хохотала про себя, когда он произнес эти слова! А может, он прав? Сегодня я чуть не сорвала все мои планы. Так трудно было не поддаться на его провокацию… Он хитер и умен. Я никогда не думала о нем так… Он умеет доводить до слез одной фразой. Или у меня нервы ни к черту? Мы говорим на такие болезненные для меня темы… А о чем еще говорить? У нас же пока нет ничего общего, кроме Зималетто. Ромка-Ромка, а ты не настолько пустой и бездушный, как я думала о тебе. Возможно, все не так запущено, как кажется с первого взгляда». Катя подняла ручку, посмотрела в окно. Роман разделялся для нее на две части, одна из которых была ей известна и неприятна, другая же проступала из-под второй и оказывалась логичным продолжением первой, но вызывала скорее симпатию. Она привыкла, что Ромка был весельчаком и зубоскалом, что ему всегда море по колено, он всегда, в любой ситуации умел находить смешное и хорошее… С ним было весело и легко работать, но он был эгоистом, циником и расчетливым бизнесменом . Но вдруг оказалось, что его неунывающий характер оказывает поддержку любой ситуации. Его изворотливый живой ум находит лазейки для решения казалось бы неразрешимых проблем… Он умеет дружить. Как он сегодня вступился за Жданова… Слезы снова навернулись на глаза. Она не хотела делать больно Андрею… От этого ей самой еще больнее… Она не сомневается, что Роман сумеет донести до него то, что сегодня узнал сам… Чем скорее, тем лучше… Сегодня она дала задание Коле и папе сделать отчеты и подбить все дела по Никамоде к Совету Директоров… Что бы ни решил Павел Олегович, он один не сможет им помочь, а расклад сил таков, что все опять зависит от него и Киры. Если учесть, что Павел Олегович всегда очень критически и даже жестко относился к сыну, все может быть совсем не так, как хотелось бы… К этому надо быть готовым всем им. Особенно Андрею… Катя положила голову на тетрадь. Знает ли, догадывается ли Андрей, как ей плохо без него? Нет, скорее всего... Он и не думает о ней, он с Кирой... И хотя Киру он тоже не любит, эта нелюбовь совсем не то, что у него было с ней, Катей… Разве можно сравнивать Киру и ее, Катю Пушкареву? Бессмысленно. Но она не сможет забыть об этом, наверное, никогда… Эти дни, когда они были командой и их отношения были честными, чистыми, незапятнанными, и те две ночи, которые перевернули для нее весь мир… Она до сих пор не может поверить, что он притворялся… Это невозможно… Его глаза, дыхание, дрожь в теле… невозможно… Она сходит с ума, когда думает об этом… Кто же ты, Андрей Жданов: отпетый хладнокровный негодяй, или гениальный артист? А может, он хоть чуточку любил ее тогда? Катя резко подняла голову, захлопнула тетрадь. Все! Хватит киснуть! Такие мысли повергают ее в тоску и уныние… На эти вопросы она не могла найти ответа уже много дней… И не найдет их никогда. Так стоит ли тогда мучить себя? Нет. Забыть. Забыть, как можно скорее – вот ее спасение. И она сделает это. Роман Малиновский поможет ей стать красивой, уверенной в себе женщиной. Для Романа она станет такой. И это изменит ее. Она надеется.
Ангел: 18. Андрей заворочался на шелковых простынях и с трудом открыл глаза. Темная комната, широкая, чужая кровать. Он один. Где он? Последнее, что он помнит вчера, это его кабинет и бутылка виски… Что же было потом? Что он еще натворил? И куда его принесла пьяная ничего не помнящая голова? Андрей снова огляделся. Когда-то он здесь уже был… Но чья это квартира и почему он один на кровати? -Где я? – почти крикнул в пространство. В соседнем помещении послышался шорох, звуки шлепающих босых ног. В проеме появилась фигура, накрытая одеялом. -Андрюха, ты очнулся? Ты у меня дома. Спи. Андрей облегченно вздохнул: -Малиновский, как я рад… - Он сел на кровати, счастливо улыбаясь, - Что вчера было? Я ничего не помню… -Ну ты и время нашел… Давай спать. – Роман присел на край кровати, - Сейчас еще… Шесть часов утра… Через два часа подъем, тогда и поговорим… Андрей железной хваткой схватил Романа за шею, прижал к себе: -Не отпушу, пока не расскажешь… И спать не дам… Но-но-но, не сопротивляться… Ты ж меня знаешь… -Ну хорошо, расскажу, только отпусти… Андрей ослабил хватку, Роман вывернулся из его рук. Уселся поудобней на кровати, завернувшись в одеяло. -Ну ты вчера надрался, как… Я тебя таким еще никогда не видел… Хорошо, что тебя обнаружил я, а не кто-нибудь из секретарш… Короче, я сделал вид, что ты ушел… -Чего ты сделал? –Андрей смеялся, хлопая руками по одеялу, - Ну ты артист! А потом? -Потом я Катьку проводил и вернулся… А ты… Слушай, а где ты бутылки берешь в таком количестве? -Ну… дарят ведь…У меня их полно накопилось… Я ж не пью… Оба опять рассмеялись. Роман продолжил рассказ: -Короче, когда я вернулся, ты добавил еще и был совсем невменяем… Пришлось просить помощи у Потапкина. Мы еле тебя дотащили до машины… -Слушай, я так рад, что ты привез меня к себе… -Нет, я привез тебя к Кире. Видел бы ты себя… Ты так не хотел вылезать из машины… Пришлось везти к себе… -Да ты что… А что я говорил? – Андрей внимательно вглядывался в Романа, но в комнате было темно и понять его выражение лица было невозможно. -Да ничего, говорил, не хочу к Кире… Андрей облегченно вздохнул. Похоже, ничего лишнего он не сболтнул. Он не знал почему, но рассказывать Роману об истинной причине своего поведения, Андрей не торопился. Это слишком даже для него, Андрея… И потом, он мог себе предположить реакцию Ромки… Приятного мало… -Слушай, а почему я на твоей кровати? -Ты ввалился домой и прямиком – сюда… Я не стал тебя таскать по квартире… Ты как слон в посудной лавке… Побоялся испортить интерьер… -А-а. Ну, ладно, давай спать. -Ага. Я пошел. Роман ушел в гостиную на диван и через несколько минут затих. Андрей лег на кровати, провел руками по одеялу, подушке… Здесь, на этой кровати они были с Катей вдвоем… Он закрыл глаза, вспоминая ту встречу… Память услужливо рисовала картины того вечера… Вот он целует ее и несет на кровать, кладет, не переставая целовать… снимает одежду с себя, с нее… Андрей снова ощутил ее тело под своими руками, кровь понеслась по жилам со скоростью и ревом гоночного автомобиля… Вот она лежит рядом, он проводит пальцами по ее руке… Вот она сжалась в комок, обиженная и несчастная… Рассказывает ему о Денисе… Господи, ведь он уже тогда ее ревновал… К этому негодяю… Почему же он не понял этого еще тогда? Ведь все могло быть иначе… Почему? Он сжал одеяло в руках, уткнулся головой в подушку, закусил тонкую ткань, стараясь сдержать стон. Через несколько минут тело его расслабилось, Андрей снова повернулся на спину. Он понял. Конечно, он выполнял их с Малиновским план и не понимал в тот момент, что его собственные чувства и желания совпадали с этим планом… Как долго он мог обманываться сам , если бы их обман не был бы вскрыт? «Катя, Катя… Что же мне теперь делать?.. Как вернуть тебя?» Именно тогда он имел возможность стать счастливым, а он не заметил, прошел мимо своего счастья, отмахиваясь и смеясь над ним. Каким же глупцом был он тогда… Судьба посмеялась над ним. Наверное, поделом. Он так и не смог уснуть до утра. Фантазия то рисовала картины возможного счастья, то опускала в бездну беспросветности постылой жизни с Кирой; эйфория от несбыточных мечтаний сменялась отчаянием и холодом реального положения… Андрей как в бреду то падал в бездну то возносился в небо… К моменту, когда зазвонил будильник, он был измучен своим сознанием, остаточными явлениями вчерашнего перепития и бессонным метанием на кровати… К моменту пробуждения Романа Андрей уже твердо знал: с Кирой он жить не будет. А значит, свадьбы не будет точно. Но время сообщения Кире о своем решении Андрей так и не определил. Она все еще ему нужна, как член Совета Директоров… Хотя… Хотя какая разница, если скрывать уже нечего и на ближайшем Совете, а может, и раньше, все узнают правду о положении Зималетто… Нет, с объявлением о разрыве помолвки надо повременить… Вдруг Кирин голос ему еще пригодится… А Катя? Катя потеряна для него навсегда. И с этим надо смириться. Она скоро выйдет замуж за Романа… Если бы Ромка знал, как Андрей отчаянно завидует ему! Нет, это даже не зависть… Нет названия тем чувствам, которые Андрей испытывает, думая обо всем этом. Но Роман об этом никогда не узнает. Никто ничего не узнает об этом. Эту любовь Андрей похоронит в себе, она умрет в нем, не успев и родиться… Так будет лучше для всех. * * * Андрей сидел в красном кресле, отхлебывая из чашки кофе и поглядывая на каморку Кати. Что-то не давало ему покоя, что-то вчера он проглядел в ее чуланчике… Он поставил чашку на стол и зашел в темную комнату. Огляделся, потер подбородок. Быстро начал открывать нижние ящики стеллажа. Вот! В одном из них стоял зеленый пакет, из которого торчали игрушки… Откуда он знает об этом? Может, вчера уже успел проверить и забыл? Почему тогда все убрал? Надо же так, он ничего не помнит. С ним такое впервые… Андрей вывалил содержимое пакета на стол, сел рядом. Он брал каждую игрушку и открытку, внимательно рассматривая и откладывая затем в пакет. Наконец, на столе осталась только кукла, которую Малиновский купил Кате на день рождения. А он подарил. Андрей взял ее в руки, долго всматривался в лицо. Потом достал фотографию из кармана пиджака. Приложил рядом. А что, что-то есть общее. Усмехнулся. Убрал пакет на прежнее место. Куклу посадил на стол. Пусть сидит… Катезаменитель… Входная дверь скрипнула, кто-то вошел. Андрей судорожно схватил куклу и спрятал ее в стол. Не хватало еще, чтобы кто-нибудь увидел, чем он тут занимается. Встал, поправил пиджак, направился к выходу. -Привет, Андрей. Как дела? – Кира тревожно вглядывалась в лицо возлюбленного, пытаясь все-таки понять, что с ним вчера произошло. -Нормально, - Андрей плотно закрыл за собой дверь каморки и уселся за стол. Кира подошла к столу, села на стул напротив Да-а, по лицу явно видно, что он вчера перебрал. Это немного успокаивает. -Как ты себя чувствуешь? -Нормально. -Что ты делал в этой… конуре? -Документы ненужные относил… Кира, у тебя что-то срочное? -Да нет, просто зашла… проведать… -Проверить! – она сегодня его раздражала больше обычного. Если она быстро не уберется, они точно поругаются… Ему было плохо. И от выпитого вчера и от того, что происходило в душе, и этот тотальный Кирин контроль выводил его из себя. Он сегодня уже выслушал порцию насмешек от Ромки по этому поводу… Дверь распахнулась, на пороге появился Роман. -Кира, я тебя приветствую! Это тебе, - он протянул Андрею бутылку минералки, - Слушай, Андрей, у меня к тебе дело… - Роман покосился на Киру, выразительно показывая глазами Андрею, что ее надо выпроводить. Кира, быстро оценив обстановку, произнесла: -Милый, я , пожалуй, пойду к себе… Ты обедать пойдешь? -Нет, Кира, сегодня я в офисе… -А вечером? -Вечером меня не жди… Много работы… Я приеду позже… Кира молча развернулась и вышла из кабинета, выразительно хлопнув дверью. Знает она его работу! Она отошла от двери и почти упала на диван. Закрыв лицо руками, безутешно разрыдалась. -Кира, Кирочка, что с тобой? – Вика подскочила к подруге, с готовностью уселась рядом, - он что, тебе нагрубил? Обругал? Да не плачь ты! Не ты одна… Мне сегодня тоже уже досталось… Кира помотала головой, не в силах справиться со слезами и совладать со своим голосом. -Он негодяй! Он тебе изменил, да? Не пришел ночевать? Кира, ну надо же и тебе быть гордой… На вот… - Вика с готовностью протянула Кире платок и стакан воды. -Вика-а, дело не в этом… Он… уходит от меня. -Он тебе это сказал? -Нет, но я же вижу… Что скоро конец, - Кира осторожно вытирала глаза, стараясь не размазать тушь, -Какая гордость, Вика? Он не изменяет, он не гуляет… Я не понимаю, что происходит… По-моему… Он меня разлюбил… Виктория задумалась. Как это – разлюбил? Разве такое бывает? Тогда значит, кого-то полюбил? -Что он говорит, Кира? -Ничего. Только в глаза не смотрит… И я... даже подойти и дотронуться до него боюсь… -Как это? -У него такой вид… будто он прикасается к… лягушке или змее… Лучше бы уж прямо сказал! У меня нет даже повода начать разговор… Все вроде в порядке, даже лучше, чем раньше. Но я-то вижу, чувствую… -Да-а, - Вика, казалось, была озадачена… - Знаешь, все равно надо поговорить… Чтобы все выяснить… -Я боюсь. Я боюсь, что это будет все. Конец. -Ну что я могу тебе сказать, подруга… Тогда терпи… Слушай, а пойдем, пообедаем? Время сейчас как раз… Кира посмотрела на Викторию, тяжело вздохнула. Что ей еще остается? Кормить подругу… -Хорошо, собирайся.
Ангел: -------------------------------------------------------------------------------- 19. Неделя пролетела быстро. Подготовка к предстоящему показу, переговоры с поставщиками нового швейного оборудования, заключение договора с Ивановскими поставщиками ткани, переоснащение нескольких магазинов для новой коллекции, и еще куча различных мелочей, заняли все рабочее время наших главных героев. На неделе приходила Юлиана. Приносила план показа и счета. Она очень проницательна. Иногда Кате кажется, будто она знает все или почти все… Юлиана очень удивилась тому, что Катя переехала в другой кабинет, задавала вопросы. Катя, конечно, попыталась отмазаться ничего не значащими фразами, но Юлиану не проведешь. Она о чем-то догадывается. Казалось бы, такое незначительное событие и такие круги по воде… Сегодня пятница. Катя немного волнуется перед предстоящим совещанием, Роман, видно, тоже. Он уже несколько раз забегал к ней в кабинет по каким-то мелочам, необычайно оживленный, даже и какой-то возбужденный. Павел Олегович уже в Москве. Через несколько часов он приедет в Зималетто. Все приготовления завершены, у нее все готово к вечернему совещанию. Есть немного времени, можно расслабиться. Катя встала из-за стола, подошла к зеркалу. Отражение ей нравилось. Последние три дня отражение ей нравилось больше и больше. Трехчасовые занятия у стилиста дали свои результаты. Сначала компьютерное моделирование, потом практические занятия по навыкам обращения с расческами, феном, всякими другими приспособлениями и препаратами, о которых она даже не имела представления… Он такую лекцию прочел! Катя улыбнулась. Как она не хотела и боялась… Потом он показывал ей как делать различные прически. Потом – рассказывал, как нужно ухаживать за волосами… Роман все слушал тоже. Удивительный мужчина. Кто еще мог выдержать это испытание? Таких, наверное, по пальцам можно пересчитать… На следующей неделе будет еще один урок… Ромка начинает смотреть на нее с интересом… Так забавно! А вчера они ходили в магазин… Нет, в бутик… Она перемерила кучу одежды… Надо было видеть его лицо… Похоже, он был приятно удивлен. Они выбрали два деловых костюма: брючный, цвета мокрого асфальта и классический, пиджак-юбка, терракотового цвета… Катя выбрала еще шерстяной сарафан. Он просто сшит на нее, выгодно подчеркивает достоинства фигуры…. Роман ее выбор одобрил. Потом они подобрали несколько блузок для сарафана и топиков для костюмов, потом туфли… Потом поехали в ресторан обмывать покупки… Домой она явилась поздно и с целым ворохом пакетов. Папа ворчал. Мама только ахала и всплескивала руками, когда они, закрывшись в Катиной комнате, примеряли обновки. Сегодня она в брючном костюме. Так Роман сказал. Она не будет ему перечить. Зачем спорить и ссориться по пустякам? Колька утром, увидев ее, аж присел на стуле. Не ожидал… Катя улыбалась воспоминаниям. Она очень благодарна Роману. Кто еще сделал для нее столько? Катя подошла к окну. Вчера она получила по электронке письмо. От Жданова. У него хватило наглости написать ей… Хотя, про общение по электронной почте в ее условиях ничего не говорилось… Все равно! Зачем все это? Очень убедительно просил прощения… Писал, что осознал, раскаивается… Если бы все это было бы правдой! Как бы хотелось… Но с другой стороны, почему бы и нет? Он же от нее ничего не требовал… Да что он теперь может требовать? Как бы там ни было, отвечать она ему не намерена. Но уничтожить письмо не поднялась рука… Скоро обед. Она обещала девчонкам, что сегодня пойдет с ними в «Ромашку». Опять будут пытать. Позавчера они отловили ее в туалете и не выпустили, пока Катя не поклялась, что у нее с Романом ничего нет… Все равно не поверили… У Малиновского такая репутация… Они очень бурно реагируют на ее изменения… И связывают ее переезд в кабинет Ветрова с отношениями с Романом… Сегодняшний костюм произвел фурор. А Милко! У него глаза вылезли на лоб. Он остолбенел, не мог произнести ни слова… Потом махнул рукой и ушел к сЕбе в мастЕрскую… Ольга Вячеславовна отпаивала его валерьянкой, а он все повторял: «Что твОрится! Что твОрится! Эта гусЕница ПушкАрева в брючном костюме!» Зато Виктория оценила Катин наряд по достоинству. Ее взгляд был красноречив… Она видела их с Романом… и Кира тоже. Но обе пока молчат. Молчали бы и дальше. * * * Машина мягко остановилась у главного входа в здание Зималетто. Павел не стал спускать ее в гараж, долго он здесь не задержится. Конечно, он приехал по просьбе Кати в Москву, но цели этого вызова он так и не понял. Понятно одно: ничего хорошего ребята ему сейчас не сообщат. Он готов к этому. Он готов оказать необходимую помощь, поддержку, дать совет. Андрей тоже не захотел говорить на эту тему по телефону. Кира – вообще ничего не знает… Павел поднял голову, посмотрел на здание фирмы, запахнул пальто и вошел внутрь. Он специально приехал немного пораньше, зная, что просто так в кабинет Президента он не попадет. Постоял в фойе, приветствуя работников, прошелся к Кире. Она уже собиралась домой. Нервничает, обижается на Андрея, что совещание проходит без нее. Павел успокоил, как мог, заверив, что все новости огласит возможно быстрей. Надо заглянуть к Кате. Женсовет сообщил эту новость первой – Катя поменяла кабинет. Ну и правильно. Она же не только помощник Президента, но и исполняющая обязанности финансового директора. Хотя Андрею, наверное, сподручнее было держать такого помощника при себе. -Катенька, Здравствуйте, - Павел удивленно смотрел на элегантную девушку, стоящую у окна, - Вы… очень хорошо выглядите. -Здравствуйте, Павел Олегович. Спасибо, - Катя нервно подошла к столу и стала собирать папки для совещания, - Как вы долетели? Как самочувствие? -Спасибо, все нормально… -Как Маргарита Рудольфовна? Она с Вами? -Нет, Катя, у нее в Лондоне еще есть заботы… Приедет через две недели. Как на новом месте? -Хорошо. Только… скучновато… - Катя смущенно улыбнулась, - Зато бухгалтерия ближе… Павел посмотрел на часы. -Ну что, пройдем в конференцзал? -Да, пойдемте… Они прошли по коридору и вощли в секцию Президента. Катя впервые пришла сюда после того объяснения… -Павел Олегович, я – сразу в конференцзал. -Да, Катенька, я только поздороваюсь с Андреем. Мы сейчас. Они разошлись. Павел открыл дверь в кабинет сына. Андрей стоял у окна, обернулся, на лице… он не понял, что у Андрея на лице. Волнение, радость… Что-то еще. -Здравствуй, сын, как дела? -Привет, па. Все в порядке. Пожали руки. Павел оглядел кабинет. Все, как прежде. В каморке – свет. -А что там? –Павел показал глазами на каморку. Андрей торопливо прошел туда, выключил свет, закрыл плотно дверь. -Ничего. Бумаги относил. Павел усмехнулся. -Захламляешь? -Ну да, приходится… Павел расспрашивал Андрея об обстановке в фирме, продвижении переоборудования производства, продажах последней коллекции, наблюдал за сыном, его поведением, реакцией на задаваемые вопросы. Андрей стал сдержанней, серьезней. Его поведение отличалось от того, к чему Павел привык раньше. Это было видно сразу. Наконец-то мальчик становится мужчиной. Тридцать лет, не рано. Павел улыбнулся, нагнул голову. А он сам-то? Семьей обзавелся в двадцать девять, Андрюшка родился через два года… А до этого – одному богу известно, что они вытворяли с Юркой Воропаевым… У Андрея тоже есть такой друг – Роман. Павел присел на кресло, глядя, как Андрей наводит порядок на столе. -А Роман где? -Он здесь, сейчас подойдет. Они все вместе учились в институте. Потом Дима Малиновский распределился в какой-то проектный институт, очень быстро сделал там карьеру. Отношения поддерживали, но с Юрой Павел был ближе. С наступлением перестройки Дима создал кооператив и занялся бизнесом, затем развелся с женой и переехал в Польшу. Они с Юрой занялись ваучерами. Да, тогда они здорово заработали… И швейное производство купили на ваучеры… Несколько лет заняло выдавливание старых хозяев предприятия, выкуп акций… Все обошлось мирно… Но на старом оборудовании много прибыли не получишь… Они решили потихоньку переоснащать производство. Вскоре подвернулось подержанное промышленное обррудование, нужен был инвестор. Время было такое, кредитов банки не давали… Вот тогда они и обратились к Малиновскому. Он согласился, но за долю в фирме. Им с Юрой пришлось скинуться по 6 %. Долю записали на семнадцатилетнего Романа. Так Ромка и стал акционером. Он почти сразу устроился в Зималетто в коммерческий отдел на продажи. Работал и учился одновременно. У него хорошо получалось, он быстро вырос и к окончанию института заслуженно был начальником отдела продаж. Потом появилась Кира и Роман стал заниматься маркетингом. Роман с Андреем очень быстро подружились и были неразлучны, как он, Павел, с Юрой… И такие же балбесы. Павел усмехнулся, встал с кресла. -Андрей, пошли. Катя уже ждет, – направился к двери в конференцзал. -Иду. Андрей шумно вздохнул и последовал за отцом.
полная версия страницы